Александр Прозоров - Трезубец Нептуна [= Копье Нептуна]
— Вы меня пугаете… — Теперь миллионер всматривался в алый росчерк посреди голубого небосвода уже не с надеждой, а с тревогой.
Для достижения горизонта болиду понадобилось около часа, и еще часа через три с другой стороны вынырнула огромная, ослепительно-яркая, невыносимо грохочущая масса. Невидимое торсионное излучение, вырываясь из дюз, разметало в стороны мелкие камни и мусор, прорубило в кустарниках широкую просеку, и вскоре еще багровый от перегрева катер, почти такой же длинный, как и у путешественников, но вдвое меньшего диаметра, замер рядом в нескольких сантиметрах над землей.
— Дело пахнет анабиозными камерами, — почесал подбородок Атлантида.
— Почему, сэр? — не понял Вайт.
— Малый спасатель. Если он в дальнем патрулировании, то на нем экипаж три человека и два десятка анабиозных камер для спасенных. В конце полета они сдадут нас на базе, и уже там будут пробуждать, разбираться и лечить. А если в ближнем полете, то на нем только один пилот и несколько кресел. Тогда он быстро перебросит нас к себе домой… Даже не знаю, что лучше. Медузья Дорога под боком. Места дикие и малоизвестные. Как выбираться станем?
Вытянутый корпус малого спасателя начал сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее заваливаться набок. В самый последний миг, когда напарникам показалось, что сейчас он вдребезги расколется о камни, полыхнула дюза маневрового двигателя, и космический корабль, потрескивая остывающей обшивкой, замер в парковочном положении.
Напарники напряглись в ожидании.
Люк отворился, в проеме показалась черная как смоль фигура с большими фасеточными глазами и острой вытянутой мордой.
— Накаркали, сэр, — обреченно пробормотал Вайт. — Что это за чудище?
«Чудище» выпрыгнуло на землю, но как только оно попало на солнечный свет, стало видно, что это одетая в черный форменный мундир космонавтка, нацепившая, в полном соответствии с инструкцией, черный форменный бактериологический респиратор и большие герметичные очки.
— Люди-и! — радостно завопил миллионер. Атлантида обогнул его, сделал несколько шагов навстречу и извиняющимся тоном сообщил:
— Не пугайтесь. Это и есть больной.
— Сержант Лиенна Тоус, капитан спасателя сто семь, — сверкнула из-за очков карими глазами космонавтка. — Почему вы без масок?
— За неимением таковых, — развел руками Рассольников.
— Поднимайтесь на борт через дезинфекционную камеру, она находится у заднего стабилизатора, — холодно скомандовала сержант.
— Скажите, — подковылял ближе миллионер. — А вы не могли бы оказать врачебную помощь и оставить нас здесь?
— В вашем распоряжении семь минут, — отрезали Лиенна Тоус.
— Я заплачу…
Сержант, не снисходя до ответа, повернулась к спасателю.
— Может, не поняла? — удивленно обратился напарнику миллионер, — У нее, кстати, и переводчика на поясе нет.
— Так она из космофлота, — проводил девушку взглядом Рассольников. — Три основных языка они обязаны знать свободно. Она по-английски говорила, не заметили?
— Неужели и вправду через семь минут улетит, Платон?
— Уже через шесть. Идите, сэр, я догоню, — указал в направлении заднего стабилизатора Рассольников. И поторопитесь, дамочка нам попалась серьезная.
Сам археолог вернулся к катеру, крикнул во входной люк:
— Сунгари, если кто-то станет вызывать его величество Теплера Вайта, отвечай, что он эвакуирован спасателем номер сто семь, капитан сержант Лиенна Тоус, в связи с заболеванием. Глава парламента сопровождает его в госпиталь, — после чего с чистой совестью запер шлюз и заблокировал его карточкой-ключом.
— Главное, глаза сразу закрывайте, сэр, — предупредил Атлантида, нагнав напарника. — Там бактерицидное воздействие идет через проникающее облучение и аэрозоль.
— Радиация?
— Наверное. Инструкция гарантирует полное уничтожение микрофлоры на поверхности кожи, в легких и в пищеварительной системе, и шестидесятипроцентное
— во всех остальных органах. В общем, не страшно, но если глаза не закрыть — неделю радужные круги плавать будут.
— Понял, — кивнул толстяк, и когда перед ним открылся люк, шагнул туда, слепо поводя по сторонам руками.
Рассольников поступил практически так же, но глаза закрыл, только переступив порог. Тело сразу обволокло приятное тепло, в носу и во рту привычно запершило. Платон мысленно сосчитал до двадцати пяти, открыл глаза, похлопал напарника по плечу и шагнул во внутренний люк. С полочки справа от выхода он снял два стакана, один тут же опрокинул в себя, второй предложил толстяку;
— Выпейте. Это восстановитель флоры кишечника. Без него — понос на неделю гарантирован.
— Спасибо, сэр. А почему одежда на нас мокрая?
— Зато стерильная. Ничего, скоро высохнет.
По коридору, четко печатая шаг, подошла космонавтка, остановилась в двух шагах от Вайта:
— Вы способны передвигаться самостоятельно, больной?
Без маски и очков стали видны густые иссиня-черные брови над карими глазами, острый нос с небольшой горбинкой, тонкие губы. Пожалуй, Лиенна Тоус обладала броской, хорошо понятной и старательно прорисованной изящными линиями античной красотой, которую подчеркивали широкие сильные бедра и крупная высокая грудь. Заколотые на затылке волосы, продернутые черной лентой, плотно до соблазнительности облегающий тело комбинезон… Напарники сразу вспомнили, что уже давно, очень давно не видели женщин.
— Меня зовут Теплер, — расплылся в улыбке миллионер. — Можно просто Лери.
— Сержант Тоус, — кивнула в ответ космонавтка. — Можно просто сержант. А теперь следуйте за мной.
На спасателе стояла непривычная Рассольникову крупная модель диагноста. Здесь пострадавшему следовало лечь на мягкое выдвижное ложе, после чего автомат устанавливал тип заболевания и необходимое для его излечения лекарство. Как и предсказывал Атлантида, Вайт получил инъекцию препарата номер пять и рекомендацию еще на три впрыскивания с интервалом в семь часов.
— В таком случае не мешало бы пообедать, — потер руки обретший надежду толстяк.
— Только после взлета, — охладила его аппетит хладнокровная космонавтка. — Обед будет после выхода на курс возвращения.
— Куда возвращаемся? — поинтересовался Атлантида, на ходу разворачивая экран браслета. — Районный спасательный пост Бурахани, — официальным тоном сообщила сержант. — Местная комическая база.
— Бурахани, Бурахани, — забормотал Рассольников, пролистывая справочник. — Знакомое название… Странно, в энциклопедии его нет.
— Карми[27] не любят сообщать о нашем существовании, — гордо усмехнулась космонавтка. — Им приятнее думать, что нас нет.
— Вспомнил! — откликнулся археолог, пристегиваясь в пассажирском кресле: в рубке спасателя имелась только одна панель управления. — Вспомнил! У вас на планете, еще только в начале освоения, встречались странные древние могильники, описанные как христианские. Их никто не исследовал. Я несколько лет назад обращался на Бурахани с просьбой дать разрешение на въезд и проведение раскопок, но мне не позволили ничего. Правда, ответили. В файле на пять килобайт обозвали демоном шесть раз.
— Сто семь, взлетаем, — скомандовала сержант, и перегрузка быстро заткнула Атлантиде рот.
Двигатели спасателя имели куда большую мощность, чем у грузового катера. Космический корабль вылетел на орбиту, как выпущенный из пращи, сделал десятиминутную паузу для выхода на новый курс и снова начал разгон. Спустя час возникшая гравитация показала, что они вошли в дискретный режим.
— Завтра к вечеру вы будете доставлены на базу, где получите полнообъемную и всестороннюю квалифицированную помощь. При появлении первого же транспортного или служебного корабля вы сможете вернуться на родину или пункт вылета. Представьтесь для регистрации в ежемесячном отчете.
— Профессор Платон Рассольников, — отстегнул ремни своего кресла Атлантида. — Интересно, если отчет у вас ежемесячный, то как часто появляются межзвездные корабли?
— Несколько раз в год, а иногда и чаще. — Космонавтка удивленно вскинула брови: — Оказывается, вы числитесь в каталоге пропавших без вести! Поздравляю вас, вы нашлись.
— Спасибо, — кивнул Платон. — И нашлись надолго. Получается, покинуть вашу планету можно только три-четыре раза в году?
— Да, спасенный.
— Вот так попались! — переглянулись напарники.
— А нельзя ли отвезти нас в более оживленное место? — подал голос Вайт. — Я готов заплатить, компенсировать убытки…
— Учитель предупреждал, что демоны наверняка попытаются соблазнить меня, подкупить или обмануть, — вскинула подбородок сержант. — Что они захотят замутить мою душу, припасть к моей энергетике, чтобы всосать мою жизнь в свои грязные души. Но я не дамся вам в руки, демоны! Вы получите только то, что полагается по инструкции, и будете высажены на нашу базу в кратчайшее время. Сейчас вам не положено ничего, кроме обеда. И знайте оба: сегодня, согласно заветам пророка Саравасвати, день экадаши.[28] И вам придется соблюсти этот пост, хотите вы того или нет. Ни единого зернышка, запрещенного правоверным в этот день, я вам не дам!
![Александр Прозоров - Трезубец Нептуна [= Копье Нептуна]](/uploads/posts/books/111759/111759.jpg)
